Нужно было сразу предупредишь любимого, что я не хочу рожать детей. Теперь, когда мы поженились он может не простить мне, что я такое от него скрыла…

После свадьбы прошло всего два месяца, как Пашка затронул эту тему. Мне сразу же стало плохо, физически, я покрылась холодным потом, руки затряслись, колени подогнулись.

— Люд, — испугался муж, — ты чего? Присядь!

Он дотащил меня до стула, принес воды.

-Давай «скорую» вызову?

— Не нужно, — прошептала я и заплакала.

— Ты чего? Что случилось? — еще больше засуетился Паша.

Мне стало его так жалко, наверное, нужно было все ему рассказать до свадьбы, но… Я понадеялась, что он просто не захочет детей, ведь от первого брака у него есть две дочки, близняшки. Им уже по пятнадцать лет, взрослые девочки, папу любят, со мной подружились. Думала, что Павел больше не захочет проходить путь подгузников, бессонных ночей и прочих радостей отцовства.

— Нет, ты тут ни при чем, — призналась я. — Это я тебя сейчас обижу и расстрою.

 Что-то случилось? Ты больна?

— Разговор будет долгим, давай кофе сварим. А еще лучше, открой вино, боюсь, оно понадобится. Мы все приготовили и сели в кухне за стол. Муж вопросительно уставился на меня.

— Понимаешь, Паш, — начала признание. — Я пока не готова стать матерью.

— Физически? Так сейчас лечится практически все.

— Нет, с точки зрения физиологии со мной все в порядке. А вот морально…

— Ничего не понимаю, ты не любишь детей? Но ты же так хорошо общаешься с моими дочерями, они обожают тебя.

— Я люблю детей, — устало вздохнула в ответ. — Но не уверена, что хочу менять свою жизнь ради ребенка.

— Ясно, — муж встал. — Могла бы рассказать и раньше.

— Ты прав! Но я решила, что раз у тебя есть дети, ты больше не захочешь других.

— Мне просто казалось, что у нас бы получился замечательный малыш. Красивый и умный, как ты, и шалопутный, как я. Но, раз ты не хочешь, я не могу тебя заставить.

Несколько дней мы с Пашей почти не разговаривали, только бытовые темы типа «Ужинать будешь?», «Кофе сварить?» А ведь до этого мы могли болтать часами. Первой не выдержала я.

— Паш, если ты хочешь развестись, я не буду против. Тебя никто не осудит, обещаю.

— Разводиться? — удивился он. — Не дождешься. Но я бы хотел понять, почему ты не хочешь детей. Ты из этих, как это правильно называется, чайлд-фри?

— Нет, — улыбнулась я. — А ты что, искал информацию?

— Конечно, я же хочу понять. Может, твою проблему реально решить. Ты же одна в семье?

— Ты же знаешь, что да. А что?

— Просто читал, что часто те, у кого младшие брат или сестра, не хотят потом своих детей, так как родители заставляли их воспитывать малышей.

— Дело не в детях, — решила сказать правду. — Дело в моей маме.

— Я знаю, что она сложный человек, но вы вроде нормально общаетесь.

— Нет, ты просто всего не знаешь. Я ненавижу ее. За угробленное детство, за то, что из-за нее я не то что не хочу детей, я боюсь их заводить, чтобы они, не дай бог, не повторили мой путь.

— Расскажи мне все с самого начала, — попросил Паша.

Я глубоко вдохнула, потом выдохнула, закрыла глаза, и… Мне три года, говорят, что дети этот возраст не помнят. Но перед глазами четкая картинка, как мать наотмашь бьет меня по лицу. Однако я плачу, тянусь к ней за утешением. — Уйди, отродье! — кричит она. — Всю жизнь мне испоганила!

Мама познакомилась с отцом на вечеринке, случайная связь. Но она забеременела, и им пришлось пожениться. Папа не долго продержался, сбежал через год. Не могу его осуждать, я и сама бы ушла, было бы куда. Но то, что вместе с ней он и меня бросил, я понять не могу до сих пор.

Все мое детство прошло в аду. Кормили меня от случая к случаю, носила то, что давали соседи. Мы не были бедными, мама неплохо зарабатывала, и отец платил алименты. Просто она не считала нужным заботиться о дочери. Тогда не было принято жаловаться в социальные службы, соседи жалели меня, подкармливали, но на мать не заявляли.

Она поняла, что можно измываться надо мной безнаказанно. Не дай бог я делала что-то не так, в ход шел ремень, меня ставили в угол на колени на гречку. Естественно, никаких друзей, прогулок и кружков. После школы домой, проверяла все тетради, если была хоть одна помарка, лупила меня и заставляла переписывать абсолютно все.

Я носила одежду, которая прикрывала руки и ноги, чтобы никто не видел синяков. — Если бы не ты, — часто говорила она. — Я бы вышла замуж за нормального мужчину, а не такого слюнтяя, как твой отец. Я видела, что ее подруги выходят замуж, невзирая на детей от первых браков. Но ей ничего не говорила, понимала, это вызовет очередной приступ ярости.

Сейчас думаю, что нужно было жаловаться, просить помощи, дети не должны так жить, но… Самое интересное, что мама считала себя идеальной родительницей. Хвасталась подругам, что я у нее хожу по струночке, делаю все по дому, отлично учусь. Она не упомянула, что у меня не было выбора, иначе меня бы просто уничтожили.

Когда мне исполнилось четырнадцать, я сбежала в другой город, якобы на учебу. Нет, я и правда поступила в техникум, но причиной было не это. С каждым днем я все больше боялась за себя, не могла терпеть этот ужас ни одного лишнего дня. От знакомых узнавала, что мать меня проклинает, мол, вырастила на свою голову, а она уехала и бросила ее одну.

Я и правда не приезжала, не хотела, да и не за что было. Все силы уходили на учебу и две работы. Только когда узнала, что она сломала ногу, пришлось ехать. Понимала, что я никому ничего не должна, но не могла ее бросить. Вместо благодарностей получила ведро помоев в свою сторону. Не обращала на это внимания, просто делала свое дело. Потом вышла замуж, без любви, а потому что так нужно. Мы прожили всего пару лет и развелись, я на мужа не в обиде, ему нужна была заботливая жена, а не унылое нечто, чем я была в то время.

— Господи, Люда, я не знал, почему ты мне ничего не говорила? — ужаснулся Паша, когда я замолчала.

— А разве таким хвастают? — грустно улыбнулась я.

— Но ведь сейчас ты другая, как же ты со всем этим справилась?

— После развода я поняла, что если не начну что-то делать, останусь одна, как и мать. Пошла к психологу, три года регулярной терапии — и вот я твоя жена. Но одно доктор не смогла исправить: я панически боюсь заводить детей. Не хочу их винить, если моя жизнь изменится с их появлением, а она изменится. А еще мне страшно, что я буду как она.

— Ты никогда не будешь такой. Ты вообще самый лучший человек из всех, кого я знаю!

— А беременность, роды, гормоны? Это все меняет женщину. Не хочу становиться монстром. Теперь ты знаешь все, если решишь уйти, я пойму.

— Никуда я не уйду, — буркнул муж. — В горе и в радости, помнишь?

— Но ты же не знал всей правды, так что это я поступила нечестно по отношению к тебе.

— Скажи, есть вероятность того, что это может измениться? — вдруг спросил Паша.

— Не знаю, — ответила я. — Наверное, вероятность есть всегда.

— Давай так, если вдруг ты поймешь, что готова к переменам, я сделаю все, чтобы помочь.

Мы найдем лучших специалистов, обсудим все от и до.

— А если нет? Если я и дальше не буду хотеть детей?

— Так и будет, мы проживем эту жизнь друг для друга.

— Не хочу, чтобы в старости ты меня попрекнул этим, — горько заплакала я.

— Перестань, разве я смогу? Кроме того, ты права, у меня есть дочки, прекрасные, красивые, умные. Просто мне бы хотелось, чтобы на этой планете появилось и наше общее продолжение. Но если нет, увековечим память о себе как-то иначе.

— Например?

— Давай парк посадим? Я читал про мужа и жену, они целый лес посадили, правда начали в двадцать лет. Мы уже столько не успеем, а парк осилим.

Идея с высадкой деревьев захватила нас двоих. А потом, глядя на нас, стали подтягиваться и другие люди. Наши друзья, соседи — все присоединились к нам. За месяц мы изменили до неузнаваемости пустырь за нашим домом. Люди подходили и благодарили нас.

— Тут теперь так хорошо, — сказала соседка с первого этажа. — У меня дочка ходит гулять с ребенком. Теперь есть где посидеть, и качели для малышей. Спасибо вам.

— Так мы не одни, — рассмеялся Паша. — Если бы не помощь людей, то мы максимум бы поубирали, да посадили пару десятков деревьев. А так Андрей с третьего выбил у властей денег на качели. Сергей привез песок для дорожек, а девушки нарисовали план размещения. Мы вместе это все сотворили, всем спасибо.

Глядя, как люди гуляют в нашем парке, я улыбнулась и подумала, что однажды нас не станет, а эти деревья продолжат жить и радовать всех.

— Паш, мне кажется, что нашему ребенку тут бы понравилось. Давай подумаем про это?

— Давай, — со слезами на глазах ответил муж, и обнял меня.

Людмила