Я часто слышала и читала о том, что нельзя после рождения ребенка все внимание уделять только ему, а мужа игнорировать, но пропустила это мимо ушей…

Олег заехал рано утром, как обещал, и еле заволок в квартиру два пакета: один с продуктами и Лешкиными любимыми сладостями, второй, поменьше, — с лекарствами и витаминами.

— Ты его слишком балуешь, — проворчала я, доставая из первого шоколадные яйца и бисквитные кексы с персиковой начинкой, которые сынишка называл «пексики».

— Я постарался взять все, что может понадобиться, — не обращая внимания на мою реплику, сказал бывший супруг.

— Если еще что-нибудь будет нужно — звони, я куплю и заеду завтра.

— Хорошо, — кивнула я и собиралась его поблагодарить, но внутри меня будто поставили заслон, не позволявший выговорить банальное «спасибо».

— Конечно, заезжай, Лешка будет очень рад.

— Как он сегодня?

— Уже лучше. Но ночью опять поднималась температура.

Два дня назад сын пожаловался на то, что у него болит ушко. Первым на ум пришло, что он умудрился засунуть туда какой-то инородный предмет, но рассмотреть в ушной раковине что-либо не смогла, даже подсвечивая фонариком. Поэтому утром решила отвести ребенка к отоларингологу. Однако ночью у него поднялась температура, и я без врача поняла, что у сына отит.

— Инфекционный, — подтвердил мои опасения доктор, пришедший по вызову. — Нужно ложиться в отделение, мамаша.

До декрета я три года работала медсестрой, потому не понаслышке знала, что такое инфекционные отделения в наших больницах, — это корь, дизентерия и скарлатина в одном флаконе, а также почти гарантия того, что ты выйдешь оттуда более больным, чем до госпитализации. Поэтому наотрез отказалась ложиться с Лешкой в больницу и решила самостоятельно делать ему уколы.

Олег приехал сразу же после моего звонка, взял рецепт и наутро привез все необходимое для того, чтобы сынишка выздоравливал, а я была избавлена от походов в магазин как минимум на неделю.

Олег… Мы были в разводе уже почти год, но я все равно не могла простить бывшего супруга. В моих легких словно засела острая игла, которая, казалось, мешала мне дышать.

Каждый раз, когда думала о муже, появлялось ощущение, что задыхаюсь, приходилось тотчас прогонять эти мысли или переключать их на что-то другое. Я пыталась избавиться от наваждения, но всякий раз, когда делала глубокий вдох, чувствовала: игла все еще была там. И звали ее Марина.

— Как ты мог? — прошептала я, услышав его признание об измене, и закрыла лицо ладоням и, будто пытаясь спрятаться от неожиданной, заставшей меня врасплох новости и избавиться от жутких навязчивых картинок, появляющихся в моем сознании: вот мой Олег целует чужую женщину, страстно срывает с нее нижнее белье, они ложатся в постель…

— Прости меня, Лера, — глухо проговорит супруг.

— Уходи, — дрожащим голосом скомандовала я, надеясь, что он начнет скулить, ползая у моих ног и обещая, что это больше никогда не повторится.

Но он собрал вещи в спортивную сумку и ушел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Это случилось около года назад. Перестав быть моим мужем, Олег оставался хорошим отцом Лешеньке: он регулярно приезжал к сыну, забирал его к себе на выходные и продолжал содержать нас материально.

Олег сам признался мне в измене, думаю, он хотел снять тяжесть с души. А я так и не смогла простить…

От Лешки я узнала, что с ними периодически проводит время тетя Марина. Так я поняла, что экс-супруг по-прежнему встречается с массажисткой, с которой однажды мне изменил. Вечером того дня у сына снова поднялась температура. Меняя смоченные в воде с уксусом полотенца, я поняла, что не выдержу еще одной такой бессонной ночи.

— Сможешь приехать посидеть с Лешей? — набрала Олега.

— Буду через двадцать минут, — коротко ответил он и позвонил в дверь уже через пятнадцать.

И неожиданно то ли от усталости, то ли от переживаний за сына я расплакалась, едва увидев бывшего на пороге. Он шагнул в прихожую и, не снимая пальто, притянул меня к себе. От него пахло уютным, до боли родным запахом, и на какое-то мгновение мне показалось, что все еще можно исправить, повернуть вспять.

— Успокойся… Все будет хорошо, Лерусь, — приговаривал Олег, поглаживая меня по волосам.

— Лешка уснул десять минут назад, — всхлипнула я и подняла к нему заплаканное лицо. — Ты… останешься? Только прожив вместе какое-то время, начинаешь понимать человека без слов. Вернее, со словами, но не с теми, которые сказаны, а с теми, которые так и не решаешься произнести.

На ходу снимая пальто и ботинки, Олег увлек меня в спальню и там, не включая свет, стал покрывать жаркими поцелуями лицо и шею. Словно изголодавшийся по ласке пес, я льнула к его рукам и губам, растворяясь в этом мгновении и совершенно забыв о том, что между нами была другая женщина. Олег ушел утром, едва рассвело. Глядя, как он натягивает брюки и застегивает сорочку, я не сдержалась и язвительно спросила:

— Что Марине скажешь?

— Какой? — вскинул брови он.

— Ну, своей… кх-м… девушке.

— Нет у меня никакой девушки, — пробурчал Олег и, нахмурившись, отвернулся. А потом внезапно, будто что-то поняв, тихонько рассмеялся. — Это тебе Лешка про нее рассказывал, да? Маринка — жена моего брата, вы знакомы с ней. Она иногда помогала мне с Лехой управиться.

Я закусила губы, чтобы они не расплылись в дурацкой улыбке. Да, мы и вправду знакомы с женой его брата, ее действительно зовут Марина. Вот так дурацкое совпадение…

Поняв, о чем я думаю, Олег посмотрел меня виноватым взглядом. — Это действительно было всего один раз, Лера… Я уже год — один. Отказавшись от завтрака, он ушел на работу, а сын, проснувшись, впервые за несколько дней выглядел бодрым. Накормив его и усадив смотреть мультики, я устроилась рядом.

И вдруг поймала себя на том, что пью чай, как любит Олег: черный с молоком, без сахара. Прихлебывая обжигающий напиток, думала о том, что не только бывший супруг виноват в нашем разводе, ведь я сама приложила руку к тому, что он начал отдаляться… После рождения Леши все внимание я стала уделять малышу.

Вечером, когда муж возвращался с работы, я была такой измотанной и выдохшейся, что максимум, на который была способна, — это завалиться спать без задних ног. Теперь, когда я думала об измене Олега холодной головой, понимала: неудивительно, что он пошел налево. Сколько сама знала таких случаев, но, как говорится, пока гром не грянет… И в этот момент, приняв свою долю вины, я вдруг осознала: хочу, чтобы любимый вернулся домой, к нам…

Руки сами потянулись к телефону; но я осадила себя. «Непременно скажу Олегу, что по-прежнему люблю и нуждаюсь в нем, — мысленно пообещала себе. — Но не сейчас, позже. Когда выздоровеет Лешка. Когда я буду точно уверена, что смогла простить. Когда разлука станет невыносимой. Когда она, разделив нас, сможет снова соединить — уже навсегда…» А потом, глянув на сына, так похожего на своего отца, поняла: этот момент наступит совсем скоро.

Валерия, 29 лет